зачем ты привел меня на завод педиков
Early
Автор: unwritten_ideas
Переводчик: Luiren
Бета: Kaiske
Фикбук: тут
Фэндом: J-rock, Gackt, YFC
Персонажи: Джон/Гакт, Такуми.
Рейтинг: NC-17
Жанры: PWP
Статус: закончен
Кинк: эксгибиоционизм и вуайеризм.
Такуми приезжает на встречу с коллегами на полчаса раньше.
читать дальшеДля YFC этот день обещал быть совершенно обычным. Из-за необходимости быть в телестудии, радиостудии и фотостудии Гакт, Джон и Такуми наворачивали круги вокруг Токио так быстро, начинала кружиться голова. Такуми не возражал против столь лихорадочного темпа, скорее, он наслаждался каждой секундой. Он радовался, что мог поучиться общению с прессой у такого мэтра сцены, как Гакт, и был польщен тем, что именно его попросили присоединиться к медиа-блицам.
Перед первой передачей они договорились встретиться у Гакта. Такуми успел полюбить этот дом, ведь он, несмотря на всю его странность, как ничто другое олицетворял хозяина. Дом был удобным, но сложным и темным, и в то же время настолько гостеприимным, что Такуми с легкостью направился в гостиную, будто не в гостях был, а находился в собственной скромной квартирке.
Он пришел слишком рано и прекрасно об этом знал. Еще, по меньшей мере, полчаса его не должно было быть здесь, но Такуми думал, что подобным поступком он произведет хорошее впечатление. Гакт уже точно проснулся, Такуми в этом не сомневался, учитывая количество и скорость снующего по коридорам стаффа. Конечно, придется подождать Джона, но это не было проблемой, ведь гитарист мог часами говорить с Гактом о музыке, кино, да о чем угодно.
Такуми подошел к гостиной, открыл дверь и чуть было не упал.
Гакт определенно проснулся.
Он был обнажен и, свесив ноги, лежал на большом столе, вокруг которого обычно рассаживались члены YFC во время совещаний, а не менее обнаженный Джон стоял между его бедер.
Смуглая кожа блестела в искусственном свете, необходимом в подвальных помещениях, и Такуми видел, как капельки пота стекали по красивой мускулистой груди. Плоский живот Гакта поднимался и опускался, руки его были подняты над головой, а запястья прижаты к деревянной поверхности стола сильными ладонями Джона.
Джон порхал над ним, губами и зубами тянул украшавшие ухо колечки-серьги, вылизывал и покусывал, в то время как его бедра быстро ритмично двигались. Такуми не мог видеть всей картины: ноги Гакта закрывали обзор, но ритм и постоянный поток каких-то невнятных слов, шепота и стонов делали происходившее очевидным.
Такуми понимал, что должен уйти. Никто не заметил его, никто не услышал его резкого вздоха. Он мог легко убежать и оставаться на кухне вместе с шеф-повором Изуми, или пойти в офис и поговорить с кем-нибудь в течение получаса, а затем вернуться в срок. Гакт и Джон будут одеты и собраны, а весь инцидент можно будет забыть или просто проигнорировать.
Но Такуми не мог двинуться с места.
Оказывается, Гакт - прекрасный образчик декаданса, если разложить его на столе: рот был чуть приоткрыт, и без того пухлые красные губы стали еще ярче от поцелуев, а глаза закрыты, и распахивались лишь тогда, когда Джон делал слишком сильное движение. Каждый толчок заставлял Гакта прогибаться в спине, и Такуми заворожено любовался красивым сильным телом. Нет, это была не слабость и не жажда подчинения, Гакт будто излучал желание, силу человека, жаждущего получить все и сразу.
А Джон был не менее удивительным. Обычно улыбающиеся глаза его сейчас были совершенно темными, Такуми никогда не замечал подобно раньше. Он мог видеть, как бицепсы Джона напрягаются и становятся практически каменными, когда тот сдерживает редкие, практически шутливые попытки Гакта вырвать запястья из крепкого захвата. Он перестал покусывать ухо любовника и вместо этого принялся осыпать его лицо короткими поцелуями, постепенно увеличивая темп. Такуми заворожено наблюдал, как тот целовал веки, вылизывал скулы и прикусывал мягкие губы Гакта.
Если бы гитарист был честен с собой, он бы несомненно признался, что боролся с желанием еще с тех пор, как впервые встретил Гакта в этой самой студии и был ошеломлен тем, что певец знал его имя. Он всегда считал, что эти чувства - хитрая смесь уважения к певцу и подлинная любовь к нему, как к человеку, из-за чего дыхание сбивалось и сердце пропускало удары, стоило Гакту улыбнуться. Не более, чем восхищение талантливым артистом, просто платонические чувства.
Но наблюдая за столь откровенной сценой, Такуми понимал, что в его эмоциях не было ничего невинного. Ему стало интересно: какова на вкус кожа Гакта, если провести по ней языком? Как бы смотрел Гакт, если бы он, Такуми, прижал его к столу? И как это - подчиняться сильным рукам и позволять все на свете, или, наоборот, заставлять раздвигать ноги?
Джон, без сомнения, тоже был великолепен. Его превосходно гладкое тело соблазнительно блестело в свете тусклых ламп, а напрягшиеся мышцы рук, красивая ухмылка, когда тот
перестал целовать лицо Гакта - все это было преисполнено уверенности и чувственности.
Однако, под Джоном Такуми оказаться совершенно не хотелось.
В этот миг Гакт повернул голову, и длинный громкой рык вырвался из его горла, что выдернуло Такуми из сладких грёз и спустило с небес на землю. Джон наклонился и прошелся языком по шее любовника, от ключиц до линии челюсти, его бедра продолжали резко и размашисто двигаться. Гакт снова застонал, ресницы трепетали и он, наконец, открыл глаза. Несколько затуманенный, расфокусированный взгляд скрытых серыми линзами глаз встретился с испуганным взглядом Такуми.
Черт.
Такуми почувствовал, что краснеет, и рад был бы оказаться подальше отсюда, но взгляд Гакта будто пригвоздил его к месту. Гитарист совершенно забыл, что дверь приоткрыта, и любовники могли видеть его так же свободно, как и он их. Но Такуми слишком увлекся разворачивающимся представлением, чтобы обратить внимание на подобную мелочь и хоть как-нибудь скрыться.
Гакт не делал ничего. Он ничего не сказал, выражение лица осталось прежним... Он даже не мигал. Просто смотрел на Такуми, пока жесткие сильные толчки Джона снова не заставили его зажмуриться и хрипло застонать. Гакт повернул голову, и Такуми в растерянности наблюдал, как тот облизнул губы и был вознагражден горячим поцелуем.
Гакт заметил его, Такуми в этом не сомневался. Он не просто смотрел в пространство, в его глазах читалось удивление, удовольствие, и он прекрасно осознавал происходящее. Но Гакт ничего не сказал, не остановил Джона и не приказал Такуми уйти.
Бесстыдный секс на столе продолжался, а Такуми не знал, что и думать, но был очень рад тому, что его не прогнали.
Джон снова начал покусывать ухо Гакта, и Такуми мог слышать только тихий шепот между ласками. Он не различил слов, но видел, как Гакт медленно кивнул в знак согласия. А потом Джон выпустил его запястья и отошел, ладони легко скользнули по груди, животу, и бедрам прежде, чем он позволил любовнику сменить позицию.
Гакт сел, слез со стола и хитро улыбнулся. А потом обернулся, положил ладони на гладкую поверхность столешницы и раздвинул ноги. И в этом простом жесте было столько непотребства и желания, что у Такуми перехватило дыхание не столько от вида Джона, подрагивающими пальцами своевольно ухватившего любовника за задницу и, кажется, вознамерившегося сделать ему массаж ягодиц, сколько от удовлетворенной ухмылки, скользнувшей по губам Гакта. Он улыбался так, будто знал: Джон просто не мог устоять, не мог не прикоснуться. Такуми подозревал, что очутись он на месте Джона, то и сам ни за что не смог бы сопротивляться.
Это какой-то гипноз, определенно. Гакт подсыпает им что-то в еду? Распыляет в воздухе? Такуми не признался бы даже самому себе... в чем?
Черт.
Джон прижался к спине Гакта. Бледно-розовая кожа коснулась медово-золотистой, и Такуми снова залюбовался контрастом. Гакт приник грудью к столешнице, будто руки его не держали, как раз в тот момент, когда Джон сжал рукой свой член и начал снова входить, быстро и жестко. Теперь не было высоко поднятых бедер, и ничто не закрывало Такуми обзор, так что он отлично мог видеть, как большой член погружался в Гакта снова и снова.
Только где-то на периферии сознания это он, Такуми, стоял на месте Джона.
Это его руки чуть ли не до синяков сжимали бедра Гакта.
Это он вылизывал и покусывал шею Гакта, едва сдерживаясь, чтобы не оставить на ней яркие засосы.
Это его крепкий член заставлял Гакта стонать так громко и сладко.
И это его имя выстанывал Гакт как самую проникновенную и душещипательную мелодию.
А в реальности Гакт прогнулся, закинув руку назад, яростно вцепился в волосы Джона, заставив того тихо охнуть, и блаженно откинул голову ему на плечо. Крупная ладонь снова скользнула по груди, задела соски, очертила острую тазовую косточку и, наконец, достигла паха. Джон притормозил, но предпочел остался глубоко внутри, подрагивая, поглаживая любовника подушечками пальцев. Гакт сильнее запрокинул голову и принялся толкаться бедрами назад в попытке получить больше.
Сильнее.
Быстрее.
Немедленно, черт побери!
Резкий встречный толчок заставил его зарычать и дернуть любовника за волосы так сильно, что даже Такуми это почувствовал.
Стоны стали громче, а ритм быстрым и рваным, так что Такуми мог с уверенностью сказать, что всё идет к логичному финалу. Пусть он никогда не задумываясь об этом ранее, но нечто подобное Такуми и ожидал от вокалистов, мог предположить, что во время секса они очень громкие и шумные. И непонятно: готов он сейчас спустить в штаны от зрелища, или же от звукового сопровождения.
Такуми отдал бы все, чтобы еще раз услышать голос Гакта на грани оргазма.
Он с облегчением и разочарованием одновременно осознал, что любовники на пределе. С облегчением, потому что удерживающее его заклинание рассыплется, и он сможет, наконец, уйти, чтобы скрыться с глаз Гакта так далеко, как только сможет. Он ненавидел себя за то, что стоял и смотрел, и даже думать не хотел о том, что Гакт сам разрешил ему остаться. А разочарован Такуми был, потому что развернувшаяся перед ним сцена была слишком вкусной.
Он совершенно потерялся в собственных мыслях, а взгляд был прикован к члену Джона, часто исчезающему в теле Гакта, и он не заметил, что Гакт сам рассматривал его. Он знал о присутствии неожиданного гостя. в этом не было никаких сомнений. Знал и, более того, нарочно искал его взглядом.
И Такуми всё понял. Гакт хотел, чтобы его увидели. Его страсть к эксгибиционизму ни для кого не была секретом, но Такуми был ошеломлен тем фактом, что эти желания прорастали так глубоко.
Такуми задавался вопросом: а что по этому поводу думает Джон?
Но он не так уж долго предавался этим раздумьям. Гакт неожиданно снова медленно закрыл глаза, а через пару секунд Такуми услышал низкий и хриплый рык. Ему не нужно было ничего видеть, он и так знал, что в этот момент Гакт кончил Джону в руку. Он опустился на стол, а крепкое и сильное тело пару раз тряхнуло от прокатившейся волны удовольствия после оргазма. Джон все еще держал его за талию, замерев и дав любовнику всего несколько секунд, прежде чем продолжить жестко толкаться в его тело.
Такуми не хотел больше здесь оставаться. Он не хотел видеть, как Гакт и Джон будут общаться после того, как кончат. Он не хотел видеть ласковых прикосновений и любящих взглядов, так что вместо этого он мягко закрыл дверь и побрел по коридору, всеми силами стараясь заставить сердце перестать выскакивать из груди.
Ему казалось, что образ сильного, обнаженного, возбужденного и, черт побери, такого красивого Гакта, которого сильно трахают сзади, навсегда был выжжен на сетчатке его глаз. И Такуми понятия не имел, как будет смотреть на босса в ближайшую... вечность. Ведь Гакт прекрасно знал, что он был там, что он смотрел и просто не мог отвести взгляд. Но стыд - это не повод сдаваться.
Ему нужно выпить. А потом в холодный душ.
Немедленно.
***
- Ты весь день избегал меня.
Тихий, глубокий голос заставил Такуми выронить кофе. К счастью, он сумел удержать чашку, напиток стремительно плескался, но так и не покинул белых керамических границ. Такуми едва заметно вздохнул. Он не сомневался, что Гакт добивался именно такого эффекта.
- Мы весь день давали интервью. Вместе. Как я мог тебя избегать?
Гакт тихо усмехнулся и сел рядом. Такуми напрягся, выпрямив спину. Но не более того. Гакт был приятно удивлен его стойкостью.
- За весь день ты ни разу не посмотрел мне в глаза.
Зрительный контакт был непосильной задачей, потому что последний раз Такуми не мог оторвать взгляда от скрытых серыми линзами глаз Гакта как раз тогда, когда его яростно трахал Джон. И теперь он не мог заставить себя посмотреть на босса без воспоминаний о собственном вуайеризме и непристойных фантазиях.
- На самом деле, даже Джон заметил, что ты сегодня слишком холоден.
- Джон? - в голосе Такуми скользнула легкая паника. - А он знает... о..?
- Я не сказал ему, что ты смотрел, - Гакт отрицательно покачал головой. - Джон становится очень ревнивым, когда мы трахаемся. Он бы ни за что не позволил тебе остаться.
Такуми покраснел. Отлично, Гакт сказал это вслух. Сказал, что Такуми смотрел. Сказал о том, что именно он видел. И этим сделал всё произошедшее гораздо более реальным.
- Почему ты... - Такуми так и не смог закончить фразу, смутившись.
- Почему я позволил тебе смотреть? - Пожал плечами Гакт. - Мне не стыдно, а ты наслаждался. Так?
Такуми не знал, что ответить.
- Ты немного стар, чтобы краснеть, как девственница, - усмехнулся Гакт. - И навсегда испортил образ милого мальчика. Смирись.
- Мне очень жаль. Мы... мы же можем просто забыть об этом?
- Ты хочешь забыть то, что видел? Ладно. Но у меня есть идея получше.
Впервые с того самого утра Такуми посмотрел Гакту в глаза.
- Приходи ко мне завтра рано утром, - улыбнулся тот, - и ты увидишь, что я могу заставить мужчину кричать от удовольствия.
- Я... Что?
- Завтра я ткну Джона лицом в стол и и жестко трахну. Хочешь посмотреть?
- Да.
Конец.
Автор: unwritten_ideas
Переводчик: Luiren
Бета: Kaiske
Фикбук: тут
Фэндом: J-rock, Gackt, YFC
Персонажи: Джон/Гакт, Такуми.
Рейтинг: NC-17
Жанры: PWP
Статус: закончен
Кинк: эксгибиоционизм и вуайеризм.
Такуми приезжает на встречу с коллегами на полчаса раньше.
читать дальшеДля YFC этот день обещал быть совершенно обычным. Из-за необходимости быть в телестудии, радиостудии и фотостудии Гакт, Джон и Такуми наворачивали круги вокруг Токио так быстро, начинала кружиться голова. Такуми не возражал против столь лихорадочного темпа, скорее, он наслаждался каждой секундой. Он радовался, что мог поучиться общению с прессой у такого мэтра сцены, как Гакт, и был польщен тем, что именно его попросили присоединиться к медиа-блицам.
Перед первой передачей они договорились встретиться у Гакта. Такуми успел полюбить этот дом, ведь он, несмотря на всю его странность, как ничто другое олицетворял хозяина. Дом был удобным, но сложным и темным, и в то же время настолько гостеприимным, что Такуми с легкостью направился в гостиную, будто не в гостях был, а находился в собственной скромной квартирке.
Он пришел слишком рано и прекрасно об этом знал. Еще, по меньшей мере, полчаса его не должно было быть здесь, но Такуми думал, что подобным поступком он произведет хорошее впечатление. Гакт уже точно проснулся, Такуми в этом не сомневался, учитывая количество и скорость снующего по коридорам стаффа. Конечно, придется подождать Джона, но это не было проблемой, ведь гитарист мог часами говорить с Гактом о музыке, кино, да о чем угодно.
Такуми подошел к гостиной, открыл дверь и чуть было не упал.
Гакт определенно проснулся.
Он был обнажен и, свесив ноги, лежал на большом столе, вокруг которого обычно рассаживались члены YFC во время совещаний, а не менее обнаженный Джон стоял между его бедер.
Смуглая кожа блестела в искусственном свете, необходимом в подвальных помещениях, и Такуми видел, как капельки пота стекали по красивой мускулистой груди. Плоский живот Гакта поднимался и опускался, руки его были подняты над головой, а запястья прижаты к деревянной поверхности стола сильными ладонями Джона.
Джон порхал над ним, губами и зубами тянул украшавшие ухо колечки-серьги, вылизывал и покусывал, в то время как его бедра быстро ритмично двигались. Такуми не мог видеть всей картины: ноги Гакта закрывали обзор, но ритм и постоянный поток каких-то невнятных слов, шепота и стонов делали происходившее очевидным.
Такуми понимал, что должен уйти. Никто не заметил его, никто не услышал его резкого вздоха. Он мог легко убежать и оставаться на кухне вместе с шеф-повором Изуми, или пойти в офис и поговорить с кем-нибудь в течение получаса, а затем вернуться в срок. Гакт и Джон будут одеты и собраны, а весь инцидент можно будет забыть или просто проигнорировать.
Но Такуми не мог двинуться с места.
Оказывается, Гакт - прекрасный образчик декаданса, если разложить его на столе: рот был чуть приоткрыт, и без того пухлые красные губы стали еще ярче от поцелуев, а глаза закрыты, и распахивались лишь тогда, когда Джон делал слишком сильное движение. Каждый толчок заставлял Гакта прогибаться в спине, и Такуми заворожено любовался красивым сильным телом. Нет, это была не слабость и не жажда подчинения, Гакт будто излучал желание, силу человека, жаждущего получить все и сразу.
А Джон был не менее удивительным. Обычно улыбающиеся глаза его сейчас были совершенно темными, Такуми никогда не замечал подобно раньше. Он мог видеть, как бицепсы Джона напрягаются и становятся практически каменными, когда тот сдерживает редкие, практически шутливые попытки Гакта вырвать запястья из крепкого захвата. Он перестал покусывать ухо любовника и вместо этого принялся осыпать его лицо короткими поцелуями, постепенно увеличивая темп. Такуми заворожено наблюдал, как тот целовал веки, вылизывал скулы и прикусывал мягкие губы Гакта.
Если бы гитарист был честен с собой, он бы несомненно признался, что боролся с желанием еще с тех пор, как впервые встретил Гакта в этой самой студии и был ошеломлен тем, что певец знал его имя. Он всегда считал, что эти чувства - хитрая смесь уважения к певцу и подлинная любовь к нему, как к человеку, из-за чего дыхание сбивалось и сердце пропускало удары, стоило Гакту улыбнуться. Не более, чем восхищение талантливым артистом, просто платонические чувства.
Но наблюдая за столь откровенной сценой, Такуми понимал, что в его эмоциях не было ничего невинного. Ему стало интересно: какова на вкус кожа Гакта, если провести по ней языком? Как бы смотрел Гакт, если бы он, Такуми, прижал его к столу? И как это - подчиняться сильным рукам и позволять все на свете, или, наоборот, заставлять раздвигать ноги?
Джон, без сомнения, тоже был великолепен. Его превосходно гладкое тело соблазнительно блестело в свете тусклых ламп, а напрягшиеся мышцы рук, красивая ухмылка, когда тот
перестал целовать лицо Гакта - все это было преисполнено уверенности и чувственности.
Однако, под Джоном Такуми оказаться совершенно не хотелось.
В этот миг Гакт повернул голову, и длинный громкой рык вырвался из его горла, что выдернуло Такуми из сладких грёз и спустило с небес на землю. Джон наклонился и прошелся языком по шее любовника, от ключиц до линии челюсти, его бедра продолжали резко и размашисто двигаться. Гакт снова застонал, ресницы трепетали и он, наконец, открыл глаза. Несколько затуманенный, расфокусированный взгляд скрытых серыми линзами глаз встретился с испуганным взглядом Такуми.
Черт.
Такуми почувствовал, что краснеет, и рад был бы оказаться подальше отсюда, но взгляд Гакта будто пригвоздил его к месту. Гитарист совершенно забыл, что дверь приоткрыта, и любовники могли видеть его так же свободно, как и он их. Но Такуми слишком увлекся разворачивающимся представлением, чтобы обратить внимание на подобную мелочь и хоть как-нибудь скрыться.
Гакт не делал ничего. Он ничего не сказал, выражение лица осталось прежним... Он даже не мигал. Просто смотрел на Такуми, пока жесткие сильные толчки Джона снова не заставили его зажмуриться и хрипло застонать. Гакт повернул голову, и Такуми в растерянности наблюдал, как тот облизнул губы и был вознагражден горячим поцелуем.
Гакт заметил его, Такуми в этом не сомневался. Он не просто смотрел в пространство, в его глазах читалось удивление, удовольствие, и он прекрасно осознавал происходящее. Но Гакт ничего не сказал, не остановил Джона и не приказал Такуми уйти.
Бесстыдный секс на столе продолжался, а Такуми не знал, что и думать, но был очень рад тому, что его не прогнали.
Джон снова начал покусывать ухо Гакта, и Такуми мог слышать только тихий шепот между ласками. Он не различил слов, но видел, как Гакт медленно кивнул в знак согласия. А потом Джон выпустил его запястья и отошел, ладони легко скользнули по груди, животу, и бедрам прежде, чем он позволил любовнику сменить позицию.
Гакт сел, слез со стола и хитро улыбнулся. А потом обернулся, положил ладони на гладкую поверхность столешницы и раздвинул ноги. И в этом простом жесте было столько непотребства и желания, что у Такуми перехватило дыхание не столько от вида Джона, подрагивающими пальцами своевольно ухватившего любовника за задницу и, кажется, вознамерившегося сделать ему массаж ягодиц, сколько от удовлетворенной ухмылки, скользнувшей по губам Гакта. Он улыбался так, будто знал: Джон просто не мог устоять, не мог не прикоснуться. Такуми подозревал, что очутись он на месте Джона, то и сам ни за что не смог бы сопротивляться.
Это какой-то гипноз, определенно. Гакт подсыпает им что-то в еду? Распыляет в воздухе? Такуми не признался бы даже самому себе... в чем?
Черт.
Джон прижался к спине Гакта. Бледно-розовая кожа коснулась медово-золотистой, и Такуми снова залюбовался контрастом. Гакт приник грудью к столешнице, будто руки его не держали, как раз в тот момент, когда Джон сжал рукой свой член и начал снова входить, быстро и жестко. Теперь не было высоко поднятых бедер, и ничто не закрывало Такуми обзор, так что он отлично мог видеть, как большой член погружался в Гакта снова и снова.
Только где-то на периферии сознания это он, Такуми, стоял на месте Джона.
Это его руки чуть ли не до синяков сжимали бедра Гакта.
Это он вылизывал и покусывал шею Гакта, едва сдерживаясь, чтобы не оставить на ней яркие засосы.
Это его крепкий член заставлял Гакта стонать так громко и сладко.
И это его имя выстанывал Гакт как самую проникновенную и душещипательную мелодию.
А в реальности Гакт прогнулся, закинув руку назад, яростно вцепился в волосы Джона, заставив того тихо охнуть, и блаженно откинул голову ему на плечо. Крупная ладонь снова скользнула по груди, задела соски, очертила острую тазовую косточку и, наконец, достигла паха. Джон притормозил, но предпочел остался глубоко внутри, подрагивая, поглаживая любовника подушечками пальцев. Гакт сильнее запрокинул голову и принялся толкаться бедрами назад в попытке получить больше.
Сильнее.
Быстрее.
Немедленно, черт побери!
Резкий встречный толчок заставил его зарычать и дернуть любовника за волосы так сильно, что даже Такуми это почувствовал.
Стоны стали громче, а ритм быстрым и рваным, так что Такуми мог с уверенностью сказать, что всё идет к логичному финалу. Пусть он никогда не задумываясь об этом ранее, но нечто подобное Такуми и ожидал от вокалистов, мог предположить, что во время секса они очень громкие и шумные. И непонятно: готов он сейчас спустить в штаны от зрелища, или же от звукового сопровождения.
Такуми отдал бы все, чтобы еще раз услышать голос Гакта на грани оргазма.
Он с облегчением и разочарованием одновременно осознал, что любовники на пределе. С облегчением, потому что удерживающее его заклинание рассыплется, и он сможет, наконец, уйти, чтобы скрыться с глаз Гакта так далеко, как только сможет. Он ненавидел себя за то, что стоял и смотрел, и даже думать не хотел о том, что Гакт сам разрешил ему остаться. А разочарован Такуми был, потому что развернувшаяся перед ним сцена была слишком вкусной.
Он совершенно потерялся в собственных мыслях, а взгляд был прикован к члену Джона, часто исчезающему в теле Гакта, и он не заметил, что Гакт сам рассматривал его. Он знал о присутствии неожиданного гостя. в этом не было никаких сомнений. Знал и, более того, нарочно искал его взглядом.
И Такуми всё понял. Гакт хотел, чтобы его увидели. Его страсть к эксгибиционизму ни для кого не была секретом, но Такуми был ошеломлен тем фактом, что эти желания прорастали так глубоко.
Такуми задавался вопросом: а что по этому поводу думает Джон?
Но он не так уж долго предавался этим раздумьям. Гакт неожиданно снова медленно закрыл глаза, а через пару секунд Такуми услышал низкий и хриплый рык. Ему не нужно было ничего видеть, он и так знал, что в этот момент Гакт кончил Джону в руку. Он опустился на стол, а крепкое и сильное тело пару раз тряхнуло от прокатившейся волны удовольствия после оргазма. Джон все еще держал его за талию, замерев и дав любовнику всего несколько секунд, прежде чем продолжить жестко толкаться в его тело.
Такуми не хотел больше здесь оставаться. Он не хотел видеть, как Гакт и Джон будут общаться после того, как кончат. Он не хотел видеть ласковых прикосновений и любящих взглядов, так что вместо этого он мягко закрыл дверь и побрел по коридору, всеми силами стараясь заставить сердце перестать выскакивать из груди.
Ему казалось, что образ сильного, обнаженного, возбужденного и, черт побери, такого красивого Гакта, которого сильно трахают сзади, навсегда был выжжен на сетчатке его глаз. И Такуми понятия не имел, как будет смотреть на босса в ближайшую... вечность. Ведь Гакт прекрасно знал, что он был там, что он смотрел и просто не мог отвести взгляд. Но стыд - это не повод сдаваться.
Ему нужно выпить. А потом в холодный душ.
Немедленно.
***
- Ты весь день избегал меня.
Тихий, глубокий голос заставил Такуми выронить кофе. К счастью, он сумел удержать чашку, напиток стремительно плескался, но так и не покинул белых керамических границ. Такуми едва заметно вздохнул. Он не сомневался, что Гакт добивался именно такого эффекта.
- Мы весь день давали интервью. Вместе. Как я мог тебя избегать?
Гакт тихо усмехнулся и сел рядом. Такуми напрягся, выпрямив спину. Но не более того. Гакт был приятно удивлен его стойкостью.
- За весь день ты ни разу не посмотрел мне в глаза.
Зрительный контакт был непосильной задачей, потому что последний раз Такуми не мог оторвать взгляда от скрытых серыми линзами глаз Гакта как раз тогда, когда его яростно трахал Джон. И теперь он не мог заставить себя посмотреть на босса без воспоминаний о собственном вуайеризме и непристойных фантазиях.
- На самом деле, даже Джон заметил, что ты сегодня слишком холоден.
- Джон? - в голосе Такуми скользнула легкая паника. - А он знает... о..?
- Я не сказал ему, что ты смотрел, - Гакт отрицательно покачал головой. - Джон становится очень ревнивым, когда мы трахаемся. Он бы ни за что не позволил тебе остаться.
Такуми покраснел. Отлично, Гакт сказал это вслух. Сказал, что Такуми смотрел. Сказал о том, что именно он видел. И этим сделал всё произошедшее гораздо более реальным.
- Почему ты... - Такуми так и не смог закончить фразу, смутившись.
- Почему я позволил тебе смотреть? - Пожал плечами Гакт. - Мне не стыдно, а ты наслаждался. Так?
Такуми не знал, что ответить.
- Ты немного стар, чтобы краснеть, как девственница, - усмехнулся Гакт. - И навсегда испортил образ милого мальчика. Смирись.
- Мне очень жаль. Мы... мы же можем просто забыть об этом?
- Ты хочешь забыть то, что видел? Ладно. Но у меня есть идея получше.
Впервые с того самого утра Такуми посмотрел Гакту в глаза.
- Приходи ко мне завтра рано утром, - улыбнулся тот, - и ты увидишь, что я могу заставить мужчину кричать от удовольствия.
- Я... Что?
- Завтра я ткну Джона лицом в стол и и жестко трахну. Хочешь посмотреть?
- Да.
Конец.
@темы: gackt, Death Note Pages, на крыше склепа Дракула в плаще. В одном плаще. В одном ваще., reblogging because gay, I often forget that not everyone reads gay fanfiction