16.01.2011 в 15:32
Пишет Yuji Kamijo:Наверное, Юджи слишком много думает о себе, и в частности о том, что это ему самому сейчас нечем дышать, и это у него не отпущенные слезы раздирают веки, покалывают под кожей. Но сейчас даже в таком состоянии, даже нервный, но в то же время холодно и убийственно спокойный, молчаливый, но с невероятным напряжением – Хизаки ему дорог. Дорог так сильно, что в ушах стоит непонятный гул, закрывающий сознание от всего, кроме голоса гитариста. Такого удивительно тихого и сухого. И если еще несколько месяцев назад, Камиджо начал бы неизменно психовать и срываться, эгоистично вновь думая только себе, сейчас ему тревожно и страшно. Не за себя.
Полчаса назад Хизаки скрылся за дверьми комнаты, тихо прикрыв за собой дверь. Нет, Юджи уже не станет сейчас устраивать непонятный никому разбор полетов, доводить до белого каления и вызнавать, что случилось. Просто потому что не надо этого делать.
Вместо этого он накинет плащ, замотается в шарф, заботливо подаренный лидером, и спустится вниз. Ровно четыре минуты – перейти через дорогу. Еще шесть – легко и приветливо улыбнутся давным-давно знакомой девушке, продающей сладости в кажется целую вечность назад открывшейся возле дома вокалиста кондитерской. Юджи не любит сладкого, но сейчас покупает самый лучший шоколад, прячет в карман пальто плитку, и еще четыре минуты спустя поднимается в лифте. Прислонившись спиной к стенке кабинки, ему кажется, что на верху башни его ждет принцесса, которую надо спасти.
Принцесса же кутается в одеяла и не хочет никого видеть. Его трясет от людей, называемых друзьями, мыслей и разыгравшихся нервов, но дверь комнату чуть приотворена. Ни шпилей, ни драконов, но принцу надо все-таки заслужить право войти.
Заслышав тихие шаги в прихожей, гитарист лишь сильней утыкается носом в подушку, чувствуя, как у него в ногах, на одеяле пытается свернуться клубком любимая кошка. Почти такое же бесстрашное создание, как и Юджи, заглядывающий в комнату и тихо приближающийся к разложенному дивану, садясь на край.
- Я принес тебе шоколадку. – Тихо говорит он, не решаясь прикоснуться к любимому одеяльному кокону. – Шоколад освобождает гормоны радости.
Хизаки молчит, только чуть-чуть, на полсантиметра придвигается ближе.
- Я люблю тебя, чудо ты мое. – Слегка осмелев, вокалист обнимает его, чувствуя, что лед сломан, и принцесса почти спасена. Осталось только поцеловать и освободить из плена ненужных тяжелых мыслей, если это возможно. Юджи не знает, возможно ли, но целует, слегка спустив одеяло и коснувшись теплыми губами виска Хи.
Нужно только еще немножко времени, но теперь Камиджо уже научился ждать.
URL записиПолчаса назад Хизаки скрылся за дверьми комнаты, тихо прикрыв за собой дверь. Нет, Юджи уже не станет сейчас устраивать непонятный никому разбор полетов, доводить до белого каления и вызнавать, что случилось. Просто потому что не надо этого делать.
Вместо этого он накинет плащ, замотается в шарф, заботливо подаренный лидером, и спустится вниз. Ровно четыре минуты – перейти через дорогу. Еще шесть – легко и приветливо улыбнутся давным-давно знакомой девушке, продающей сладости в кажется целую вечность назад открывшейся возле дома вокалиста кондитерской. Юджи не любит сладкого, но сейчас покупает самый лучший шоколад, прячет в карман пальто плитку, и еще четыре минуты спустя поднимается в лифте. Прислонившись спиной к стенке кабинки, ему кажется, что на верху башни его ждет принцесса, которую надо спасти.
Принцесса же кутается в одеяла и не хочет никого видеть. Его трясет от людей, называемых друзьями, мыслей и разыгравшихся нервов, но дверь комнату чуть приотворена. Ни шпилей, ни драконов, но принцу надо все-таки заслужить право войти.
Заслышав тихие шаги в прихожей, гитарист лишь сильней утыкается носом в подушку, чувствуя, как у него в ногах, на одеяле пытается свернуться клубком любимая кошка. Почти такое же бесстрашное создание, как и Юджи, заглядывающий в комнату и тихо приближающийся к разложенному дивану, садясь на край.
- Я принес тебе шоколадку. – Тихо говорит он, не решаясь прикоснуться к любимому одеяльному кокону. – Шоколад освобождает гормоны радости.
Хизаки молчит, только чуть-чуть, на полсантиметра придвигается ближе.
- Я люблю тебя, чудо ты мое. – Слегка осмелев, вокалист обнимает его, чувствуя, что лед сломан, и принцесса почти спасена. Осталось только поцеловать и освободить из плена ненужных тяжелых мыслей, если это возможно. Юджи не знает, возможно ли, но целует, слегка спустив одеяло и коснувшись теплыми губами виска Хи.
Нужно только еще немножко времени, но теперь Камиджо уже научился ждать.